Война крылатых людей [Война крылатых людей. Сатанинские игры. Звездный торговец. Люди ветра. Право первородства. Повелитель тысячи солнц.] - Пол Андерсон

— Если ты считаешь, что мы должны сотрудничать как и раньше, — сказал Табите Аринниан, — то тебе придется стать нашим посредником.

— Разве она может? — осклабился Драун. — После того, как ты оскорбил ее чос.

— Думаю, как-нибудь смогу, — вздохнула Хрилл.

Она отступила — задача была выполнена. Экран потух.

К Аринниану вновь вернулась сила. Он повернулся к девушке и извиняющимся тоном произнес:

— Последнее мое оскорбление не было умышленным. У тебя я прошу прощения.

Табита, даже не глянув в его сторону, вышла из дома.

«Пошла к своему любовнику, — пронеслось в его голове. — Я найду дерево, под которым смогу отдохнуть, пока Айат не встанет и я не смогу отнести ее к флиттеру».

Грохот прокатился среди гор. Оконные стекла задрожали. Табита застыла.

Шум замер, снова стало тихо. Она побежала.

— Фил! — закричала она.

«Так, — подумал Аринниан. — Вот оно! Еще одно предательство!»

— Спокойнее, лейтенант! Садитесь!

Темноволосый красивый человек напряженно застыл в кресле. Хуан Кайал опустил глаза и принялся перебирать бумаги на письменном столе. Молчание заполнило кабинет.

«Валендерей» кружился на своей орбите вокруг Пакса на расстоянии, которое превращало это солнце в подобие яркой звезды, похожей на те, что светили на Эсперанса, где жила Луиза.

— Я прочел ваш отчет очень внимательно, лейтенант Рошфор, — сказал, наконец, Кайал. — Поэтому я просил, чтобы вас доставили сюда на спидстрере.

— Что я могу добавить, сэр? — голос вновь прибывшего был так же напряжен, как и его тело. Тем не менее, когда Кайал снова поднял голову и встретился с ним взглядом, он вспомнил животное, виденное им однажды в Нью-Мехико, в сьерра де Лас Воскас Секос, загнанное в угол каньона, оно ожидало приближения охотника.

— Вначале, — сказал адмирал, — я склонен был отдать личный приказ о гипнопробе, которой вы подверглись, когда присоединились к нашему флоту, и сейчас приношу вам за это свои извинения. Это — не лучший способ обращения с нашими офицерами.

— Я понимаю, сэр, — сказал Рошфор. — И не удивляюсь. Допросы проводились очень корректно. Вы же должны были убедиться в том, что я не лгу, — Лицо его оживилось.

— Гипнопроба обнажает даже мельчайшую ложь, не так ли? Информация никуда дальше не пойдет. Вы исполнили свой гражданский долг.

— Почему вы решили допросить меня лично, сэр? То немногое, о чем я мог сообщить, отмечено в моем рапорте.

Кайал откинулся на спинку кресла. Он дружески улыбнулся.

— Прежде всего потому, что я хочу получить немного дополнительной информации. Что вы пьете?

Рошфор изумился.

— Сэр?

— Скотч, бурбон, чистый виски, джин, теквиду, водку, аквавант и так далее, включая разнообразные экстерриториальные напитки. Может быть, какая-то особая смесь? Я полагаю, наш бортовой бар оборудован неплохо. — Поскольку Рошфор продолжал сидеть с непонимающим видом, Кайал закончил: — Дело в том, что мы вместе обедаем.

— Но, адмирал, это в высшей степени любезно с вашей стороны. Я бы предпочел мартини. Благодарю!

Кайал отдал распоряжение. В те редкие случаи, когда ему хотелось выпить, он заказывал маленькую порцию шерри. Адмирал думал, что и Рошфор в обычных условиях предпочитает что-то новое Необходимо было дать мальчику возможность расслабиться.

— Закурите? — предложил он, — Сам я не курю, но не возражаю против того, чтобы курили другие, так что губернатор присылает мне эти сигареты. Он известный знаток.

— Благодарю вас… Перед едой не хотелось бы.

— Как пожелаете. — Принесли коктейли. Бокалы были большие и холодные Он поднял свой А вуэстре салюд, ми амиго!

Ваше здоровье На мгновение на застывшем лице Рошфора появилось подобие жизни Бон санте, месье адмирал!

Они пригубили бокалы.

— Не стесняйтесь, — подбодрил адмирал. — Человек, обладающий такой смелостью, которую проявили вы, не должен бояться начальства. Ну, может быть, только своего капитана — немножко, но никак не меня! Кроме того, я не собираюсь отдавать вам приказания Скорее, я хочу попросить вас о помощи.

Рошфор удивился:

— Не могу себе этого представить, сэр Кайал жестом показал Филиппу, чтобы он продолжал пить Сам же он едва притронулся к бокалу Не то чтобы адмирал поставил себе целью напоить Рошфора, он просто хотел, чтобы тот почувствовал себя свободнее и увереннее.

— Полагаю, вам известно, что вы единственный пленный, которому удалось бежать, — сказал адмирал — С таких лодок, как ваша, они обычно берут не больше десяти-двенадцати пленных. Вам удивительно повезло! И все же, хотя вы можете не знать этого, к нам прибывали с Авалона другие люди.

— Перебежчики, сэр? Я слышал о недовольных.

Кайал кивнул.

— Страх, жадность, а иногда мотивы, заслуживающие похвалы: желание сделать все возможное, чтобы исправить положение, предотвратить дальнейший хаос. Они поступали к нам по очереди, один за другим, пока не набралась целая группа Естественно, все были подвергнуты тщательному допросу, даже более тщательному, чем вы. Ваш психопрофиль занесен в дело: службе безопасности нужно лишь было установить, нет ли подделки.

— Там не стали бы этого делать, сэр, — сказал Рошфор. Речь его снова стала живой. — На Авалоне самым аморальным считается задеть чью-то честь. Это стоит вашей собственной чести. — Он откинулся назад и быстро глотнул. — Прошу прощения, сэр.

— Не нужно извинений. Вы говорите как раз то, что мне и хотелось бы от вас услышать. Это именно так. Впрочем, я продолжу. Первые перебежчики не представляли собой ничего интересного. Но позже… В общем, не к чему читать вам целую лекцию. Достаточно одного типичного случая. Городской торговец, разбогатевший на торговле с ближними имперскими мирами. Он не возражает против того, чтобы мы захватили его планету, лишь бы война не разрушила его собственность, в результате чего восстановление стоило бы ему дополнительных средств. Презренный тип или реалист? Неважно. Суть в том, что он владел некоторой информацией и еще другой информацией, переданной ему с тем, чтобы он сообщил ее нам. Передающими были весьма высокопоставленные официальные лица, входящие в тайную группу стоящих за заключение мира.

Рошфор наблюдал за Кайалом поверх краев бокала.

— Вы опасаетесь ловушки, сэр?

Кайал развел руками.

— Искренность перебежчика сомнению не подлежит. Но не начинили ли его фальшивыми данными перед побегом? А ваша история — важное подтверждение того, о чем рассказал он.

— Относительно экваторианского континента? — спросил Рошфор. — Мне совершенно ни к чему вам лгать. Возможно, я не пытался бы бежать, если бы не поверил в то, что услышанное мною может сыграть решающую роль. Тем не менее, я знаю очень немногое.